index-art

Восторг – одним словом можно отразить впечатление от очередного проекта Сергея Даниляна в Большом, хотя он заслуживает и более подробного описания, и более вдумчивого анализа. «Отражения» – букет образцов современной хореографии, если не все, то многие из которых просто великолепны, не говоря уже об исполнителях. Первое из трех отделений – «Remansos» Начо Дуато, он уже был представлен некоторое время назад в рамках предыдущего проекта Даниляна «Короли танца», но в совершенно ином варианте, рассчитанном на мужской квартет солистов.

В версии из «Отражений» задействованы два трио – мужское (Савин, Лопатин, Волчков) и женское (Симеонова, Осипова, Шипулина), причем именно трио, а не три дуэта, и хотя узнаваем и антураж (красный цветок на авансцене и подсвеченный квадратный экран в глубине), и пластический рисунок отдельных партий, драматургический расклад, однако, совсем другой: цветок, который далее становится предметом интереса танцовщиков, срывает одна из балерин и уносит его за экран – а это совсем иная история, правда, менее внятная, несмотря на более подробную программу собственно танцев (Восточный танец, Менуэт, Деревенский танец, Поэтические вальсы), поскольку во второй половине балета девушкам места не находится, как не находится и объяснения их бесследному исчезновению.

Второе отделение – дивертисмент с преобладанием женских соло. Солистка Берлинской оперы Полина Симеонова открывала его номером Ренато Занелла «Штраус встречает Верди» на музыку «Кадрили» Штрауса-сына, основанной на темах из «Бала-маскарада» Верди – мне эта вещица показалась симпатичной юморной безделкой. Не то что «Книга гармонии» Люсинды Чайлдс на музыку Джона Адамса в исполнении Анастасии Сташкевич, одетой в розовое платьице от Игоря Чапурина: в лаконичном мини-спектакле передан весь спектр радостно-тревожных предчувствий, связанных ассоциативно с юностью, весной, утром. «Одна увертюра» Йормы Эло (его одноактный балет «Затачивая до остроты» недавно поставлен в Стасике) – любопытный экзерсис, построенный на угловатых, нарочито механистичных движениях Марии Кочетковой. И по контрасту за ним следует томная и чувственная «Думка» Азур Бартон (той самой, которую так обидно было пропустить год назад…) на музыку Чайковского. Плюс два страстных романтических дуэта – составленный из кратких эпизодов-вспышек «Fractus» Кэрол Армитаж (танцевали Осипова и Савин) и «Серенада» Мауро Бигонцетти (Иван Васильев, последний в мешковатых брюках и майке с глубоким вырезом имеет вполне пристойный вид и не походит на бройлера, как если бы натянуть на него облегающее трико, а двигается, ничего не скажешь, отменно). Дивертисмент венчает изысканная неоклассическая виньетка Баланчина «Па де труа» на музыку Глинки из «Руслана и Людмилы», вероятно, само по себе замечательное произведение хореографического искусства, но, как мне показалось, несколько выпадающее из общей концепции.

Наибольший интерес из всей программы для меня представляло творчество Бигонцетти – хотя имя это я, не будучи специалистом, а всего лишь заинтересованным дилетантом, услышал совсем недавно, точнее, увидел восхитительный номер в его постановке «Головокружение», исполненный на вечере «Звезды 21 века» в Кремле Дианой Вишневой и Марсело Гомесом.

Но то, что танцевали Васильев с партнершей, меня не слишком заинтересовало (а между прочим, именно их, ну то есть Васильева, конечно – и никого больше! – вызывали на поклон по ходу представления, все остальные вышли только по окончании всего вечера). Зато «Cinque» в третьем отделении превзошел все ожидания. Прелесть этого одноактного балета в том, что его можно рассматривать и как абстрактный, и как сюжетный, с алгебраически выверенной драматургией. «Чинкве» – пластическая рефлексия на тему пяти человеческих чувств, в хореографии задействованы пальцы, веки, даже зубы (!). Соответственно композиция спектакля пятичастная. В первом эпизоде балерины практически не отрываются от черных пластиковых стульев, работая тем не менее всем телом, в том числе зависая вниз головой, цепляясь ногами за спинки. Второй эпизод – ансамблевый танец. Третий – пантомимическая интермедия с переодеванием – с колосников спускаются черные кожаные пачки от Чапурина, солисткам помогают выходящие прямо на сцену ассистентки. Четвертый, в свою очередь, состоит из пяти развернутых сольных вариаций, каждая из исполнительниц как бы передает «эстафету» следующий, в том числе одна из них – словно выталкивая предшественницу со сцены, хватая ее зубами за кисть руки. Пятый, финальный – снова ансамбль, но с вкраплениями двух дуэтов, и опять со стульями, только уже не черными, а из прозрачного пластика.

Автор: © Вячеслав Шадронов