Информационное агентство
Home » Скена » Фигаро: «Tous sont satisfaits»

Фигаро: «Tous sont satisfaits»

13 Окт 2010

Недавно поставленный на этой же сцене «Фигаро» Константина Богомолова запомнился отсутствием каких бы то ни было политических контекстов, подтекстов, вторых и третьих планов, тем, что и без того перегруженная событиями пьеса ничем вдогонку не сдобрена, а сыграна как комедия про один день из жизни одного цирюльника, ну или бывшего цирюльника. Были (есть!) в этой постановке очень известные и любимые нашей публикой актеры, которые несомненно помогли успеху спектакля и кассовым сборам. Наш зритель не знает французских актеров, да и с режиссером Кристофом Роком вряд ли знаком, разве что театроведы, а потому при прочих равных, «Фигаро» у французов проиграл в количестве подаренных цветов и продолжительности оваций на той же сцене МХТ. Хотя мы в чем-то похожи. Как рассказал директор знаменитого французского театра, в Комеди Франсез есть такая традиция: чтобы возвестить о начале спектакля актеры трижды и затем снова трижды ударяют по планшету сцены. Мне это напомнило наше русское тьфу-тьфу-тьфу!

Зал встречает ярким пятном французского занавеса, который на эти три гастрольных дня сменил вековой и привычный МХАТовский с чайкой: рыжий, голубой, синий – непривычно режет глаз. Сам спектакль же – совсем нет. Спектакль не отличается оригинальным подходом или вывернутой наизнанку версией известной пьесы, неким «современным» прочтением. И это лично мне очень мило. Идешь на Фигаро Бомарше – его же и смотришь. Причем на языке оригинала. Я не знаю французского. Но очень его люблю. Хоть на сцене и якобы испанские страсти, но все стальное – французское-французское. Как говорят про «Женитьбу Фигаро» сами французы: самая французская из всех французских пьес.

Эту пьесу долгое время считали только или в основном революционные идеи несущую, и поэтому ставили соответствующим образом, в том числе с пушками и баррикадами. Но, если прислушаться к автору, и к его позиции, высказанной в частности в последней части трилогии про Фигаро, то революционные идеи становятся не так однозначны, а скорее выдернуты из контекста комедии и где-то притянутыми за уши. Да, конечно, противостояние слуги и господина в «Безумном дне» отрицать нельзя, но ведь оно не столько превращает Фигаро в революционера, сколько подчеркивает какие-то личные черты умного и смелого слуги-Фигаро: остроумие, легкость, задор, задиристость. «Женитьба Фигаро» не безобидный водевиль, особенно для своего времени, но именно поэтому эта пьеса и не канула в лету, а уже не одно столетие идет на сценах и Франции, и России. Она не пустая. Но это все же комедия, а не революционный манифест или призыв к бунту. Опять же надо делать скидку на время современное. Для нас проблема слуга-господин сейчас не проблема, и понять уровень смелости (или наглости) Фигаро нам на все сто процентов с высоты сегодняшнего дня не дано. Но наслаждаться остроумием слуги, будто играючи, фехтующему с господином потоком остроумных фраз, мы все еще можем – пример тому смех в зрительном зале. Что удалось режиссеру, так это снять вековой налет с Фигаро, не разбив при этом суть пьесы. И если подбирать слова на ассоциативном уровне, то у Кристофа Рока получилась хорошая «оркестровка».

Очень внятной и современной мне показалась сценография Орели Тома: актеры работают на полупустой сцене, где пространство задается ширмами с изображением кресла или кровати невнятного времени и дверными проемами, которые как полноправные участники спектакля подыгрывают актерам, сворачиваясь и распрямляясь наподобие свитков. А если на сцене и появляются декорации, то это скорее символы, как оленьи рога, подвешенные на тросах во время сцены суда и полотнища с репродукцией картины Паоло Уччелло «Битва при Сан-Романо». Дамы не ходят в платьях той эпохи, но платья в прямом смысле «витают» в воздухе, становясь элементами сценографии. Во втором действии художник и режиссер дают себе больше «воли», и в игру актеров, в первом действии очищенную от излишних декораций и эффектов внешних, врываются их «задумки»: хор девушек, среди которых прячется переодетый Керубино (сплошь из переодетых мужчин); свадьба Фигаро и Сюзанны, представленная чередой масок (среди которых медведь, скелет, невеста в черном платье-Марселина, привидения и Фигаро-Тореадор в розовом); потехи-огни-фейерверки в виде быка и шуточная коррида; а опустившаяся декорация сцены «у каштанов» напоминает гравюру со сценой охоты 15-16 века: олени, олени вверх ногами, опять олени. Еще один символ – карусельные лошадки, сидя на которых разговаривают граф с графиней (переодетой Сюзанной): вверх-вниз, вверх-вниз. В костюмах же (художница Марион Легран) современное мешается с прошлым, причем из разных веков: Сюзанна в платье дня сегодняшнего, костюм Фигаро из 20-го века, а графа уже из 19-го, Керубино недоодет вовсе (распахнутая рубаха и трико), а Марселина и доктор элегантны, но тоже не дальше начала 1900-х.

Ощущение затянутости, особенно в первом действии иногда возникает. Возможно, из-за языкового барьера (текст переводной ленты запаздывал на целую фразу, чем сбивал с темпа постоянно), возможно из-за сосредоточенности режиссера на актерских диалогах без дополнительных встрясок зрительного зала. Актерские же работы хороши все, но не ровно: выше прочих скачет по сцене очень похожий на нашего Антона Комолова их Лоран Стокер – Фигаро. Очень точная характеристика его героя: «эдакая взбесившаяся лошадь». И монолог свой Стокер произносит на каком-то взлёте, словно в прыжке. И кажется, что актер частично импровизирует во время спектакля. И не он один: Сюзанна (Анн Кеслер) так вообще будто «отпущена в свободное плавание» режиссером по части заламывания рук и жестов. Самый миловидно-симпатичный – Керубино (Бенжамен Юнгерс). Прелестный судья Бридуазон, в исполнении Мишеля Робена. Что касается графа, на мой вкус несколько суховат, графиня – несколько грубовата, а Сюзанна – излишне глуповата, но все вместе было мило. Как сказал судья в финале: все satisfaction! Ну, я так вполне.

Метки:
Раздел: Скена
Опубликовал:  Index Art

Ваш отзыв

Вы можете использовать следующие теги: <a href=""> <b> <blockquote> <cite> <code> <del> <em> <q> <strike> <strong>