Не театральный текст сыграют 19 мая 2012 в новой театральной резиденции.
Сейчас часто и много говорят о поиске, необходимости говорить в театре со зрителем современным языком, и афиши театров время от времени прорезают новые имена, пробиваются сквозь любимых и известных нам классиков. Недавно родившийся театральный проект под названием «Театральная крыша», выпустил как раз такой спектакль, «Кольтес». Он поставлен молодыми авторами: режиссером Виктором Алферовым и продюсером Станиславом Шаповаловым по малоизвестным в России текстам французского драматурга Бернара-Мари Кольтеса. 19 мая премьера «Кольтеса» будет вынесена на суд зрителей на новой открытой театральной площадке, которая находится на Красном Октябре. Творческая резиденция в центре Москвы называется «I WANT». Здесь в меру просторно и достаточно уютно, чтобы диалог искусства с аудиторией становился непосредственным. И если поторопитесь, Вы сможете стать первыми зрителями.
А беседую я сегодня сразу с тремя создателями-участниками спектакля «Кольтес», такой микротворческой командой: это режиссер Виктор Алферов, и актеры Павел Артемьев и Федор Степанов.
- Начнем с заголовка. Почему Кольтес? И почему «Кольтес»? Почему выбор пал на этого французского драматурга? И почему его имя, а не имена его героев, например, в названии спектакля?
Виктор Алферов. Выбор делает автор, а не я. Я лишь некоторое связующее звено, которое предлагает поговорить. Спектакль сделан по четырем произведениям Бернара-Мари Кольтеса. В основу легла «Ночь на пороге лесов». И мы пытались представить личность автора.
- Но на самом деле мне, как зрителю, было не заметно, что это четыре разных произведения, они смотрятся «единым смыслом»…
Виктор Алферов. Мой мастер тоже говорил: «Если вы ставите Чехова – вы ставьте всего Чехова», поэтому не обязательно ставить один рассказ, одну пьесу. Поставить себе цель – самое сложное, а Кольтес из тех драматургов, что может являться такой целью – он особенный. Его сложно с кем-то спутать. У него есть свой мир. Своя атмосфера. Вся жизнь Кольтеса-человека – это путешествие, поиск своего места, и это было важным.
Федор Степанов. Для меня, как актера, выбор режиссера, а не драматурга, был первичен. Мы вместе с Виктором уже работали вместе в театре «Практика». Витя утверждает, что режиссура – это шаманство. Мне очень близок такой подход. Он что-то такое делает. И получается удивительный, на мой взгляд, результат.
Виктор Алферов. Театр – такая магия, когда со стороны текста, драматурга, истории, и зрителя или тебя самого, возникает химия, магия, шаманство. У меня с Кольтесом такая история возникла сразу, поэтому выбор пал на него. У меня как у режиссера есть химия с Кольтесом. Будет ли у зрителя, не знаю. Может быть это эгоистично, но я не сразу думал о зрителе. Это невозможно объяснить, ты не понимаешь, но чувствуешь: что-то будет. Марк Анатольевич Захаров всегда говорил, что «если ты знаешь как делать, то лучше не браться». Когда я прочитал этот текст, я вообще не понял то и как делать. Это не театральный текст, НО ОТОРВАТЬСЯ ОТ ЭТОГО НЕЛЬЗЯ. Он сильный. Он точный.
Федор Степанов. Кольтес говорит о сокровенном, о чем я, например, вслух не говорю. Это внутренние взаимоотношения героя, не обычные, например, с отцом и матерью. На все эти темы уже столько пустых слов сказано, что здесь тот редкий случай, когда автору удается посадить читателя на крючок на таком уровне, что ты волей-неволей начинаешь говорить правду себе. И у зрителя происходит свой собственный театр на эту же тему. И если удастся ощутить то, о чем мы никогда с собой не говорим – это главное.
- Можно ли сказать, что этот спектакль «не для всех»?
Павел Артемьев. У любого произведения есть своя публика. Нужно так сильно попасть, угадать, чтобы получилось для всех. Для всех – это фильм «Титаник». (все улыбаются) Любой режиссер и творческая команда, когда делают то-то, хотят «попасть» в как можно больше целей, но получится или нет – время покажет, публика решит.
Виктор Алферов. Мне понравился Кольтес. И им (кивает на актеров) понравился . И это уже повод говорить. Если нас трое – это уже сложившаяся история. Если бы я носился один с идеей – это гениальный автор, вы все не понимаете, зал не понимает, я один понимаю. Нет. Это как любовь. Один человек влюбился в 70 лет. Другой в 14 лет, как Ромео и Джульетта. Здесь тоже самое. Конечно, процесс «попадания» текста в зрителя сложный. И не всегда люди готовы к нему.
Федор Степанов. В Титанике есть некая история, которой можно следовать, такой интертеймент. Здесь, в «Кольтесе», такой истории вроде бы нет. Хотя – я могу ее коротко рассказать. Это история парня, который искал комнату, искал место где остановится, искал дом, а в результате остановкой стала смерть. Ну, так и есть в жизни. Так с каждым из нас будет. И в этом смысле – это история про каждого. Так будет. Потому что все в нашей жизни более менее вероятно, а это, смерть, точно случится.
Павел Артемьев. Лично моя трактовка, для себя, которую я никому не навязываю – история «Кольтеса» это, пользуясь современной терминологией, предсмертный трип. В любом случае – это такой текст, который каждый должен додумать сам. И это ни в коем случае не развлекательный театр. Мы не выходим на сцену: вот, сейчас мы вам расскажем нечто такое, отчего вам будет весело, точно будет классно и вам точно понравиться. Нет такой цели. Я для себя объясняю это как некое предсмертное путешествие.
Виктор Алферов. Да, это монолог героя практически с Того Света. Но при этом, это путешествие в глубь своего я. Кольтес задает какие-то очень честные вопросы, на которые не всегда хочется отвечать, но работая с этим текстом, ты на них отвечаешь. Хоть и не всегда хочется.
- А если перенести эту ситуацию в нашу с вами жизнь? Как это может быть? Вот на улице к нам часто подходят люди. Что-то просят. Денег на дорогу. Место для ночлега.
Виктор Алферов. Не поверите! Вчера ночью иду возле Маяковского (памятник Маяковскому в центре Москвы) и парень с белорусским акцентом спрашивает: «Мне на Минск дорогу?», – и тут же рядом с нами какие-то голоса, и я вдруг понимаю, что я нахожусь в «пространстве Кольтеса». Вот он – чужак в городе. Он хочет пойти пешком в Минск. Не важно куда. Какие-то люди оборачиваются. Я ему даю деньги, говорю – туда, он уходит, процесс идет, и если за этим парнем пустить камеру – это и будет наш спектакль. Метро. Люди. Кто-то кричит. Жизнь.
Федор Степанов. И если продолжить мысль, то где этот парень сейчас?
Виктор Алферов. Да, и дошел ли он? Или ему сунули нож в спину, и – сиди. Не рыпайся. Эта тема во мне точно есть. Я часто чувствую себя чужим, хоть я и родился здесь. Возможно, она близка многим. Чужая страна. Чужая культура. Понять ее. В конце концов, просто выжить! Огромное количество тем, которое в этом тексте есть. И Кольтес бросает их в зал. Либо вы готовы общаться с этими людьми. Либо нет. И самое главное – готовы ли вы общаться с самим собой. Потому что точно также я ищу дорогу. Свою.
- Команда спектакля, или актерский состав, он несколько необычен. Каждый из трех выходящих на сцену актеров, не только актёр. Верно?
Виктор Алферов. У нас три артиста на сцене. Абсолютно разные, не похожие и талантливые. Павел Артемьев – известный музыкант, солист группы «Artemiev».Федор Степанов – радиоведущий, и саунд-дизайн в спекталке – его, Федора. Ольга Прихудайлова – хореограф, закончила танцевальную Академию в Роттердаме. Танцевала в мюзиклах «Метро» и «Чикаго». Ставит как хореограф.
- Но, не смотря на то, что Ольга хореограф, в спектакле не заметно хореографии.
Виктор Алферов. Это было сделано специально, чтобы ничего кроме текста не было, не отвлекало. Можно было что угодно добавить: Паша великолепно поет, и огромное количество навыков у всех ребят, но здесь идет другая работа.
- Но заметно нечто другое, чего не мало, думаю, что все зрители со мной согласятся. Видео. Большая работа и интересный видеоряд… как правильно сказать?
Павел Артемьев. Видеоинсталяция, видеопроекция…
Виктор Алферов. Авторы видео, которое не осталось вами не замеченным, Анна Павловна, Илья Юдович и Валерий Кожанов. Это действительно интересная работа. Где-то оно снималось специально, кусочек снят в Шотландии.К премьере в театре «I WANT» оно еще будет меняться, будет дополняться от спектакля к спектаклю, и если саунд-дизайн он уже сформировался, то видео еще находится на стадии рождения. Мы все меняемся , и спектаклю предстоит меняться. И от зала это тоже очень сильно будет зависеть.
- Ну и тогда два слова об оригинальном саунд-дизайне?
Федор Степанов. Премьера спектакля состоялась 24 марта в Центре имени Мейерхольда. А первая читка была в клубе «Цвет ночи», и там как раз окончательно сформировалась идея звука, так как в клубе очень тесное и замкнутое пространство, и у зрителя, с выходом актера на сцену, в ушах рождалась какая-то другая среда. Материал записывался в Берлине на вокзале. Звуковую атмосферу я собирал по частям.
- То есть заранее? Ещё до идеи постановки «Кольтеса»?
Федор Степанов. Да. Заранее. Моя работа связана со звуком, и я всегда это делаю. Гете говорил, что гениальным быть очень просто – нужно собирать впечатления, когда-нибудь они тебя взорвут.
Беседовала Анастасия Вильчи