index-art

«Заводной апельсин» в театре Наций. Режиссер Ф. Григорьян

Вы могли смотреть фильм Кубрика и не читать роман Берджесса, или не смотреть фильм и читать роман, вы могли вообще ничего не слышать про этот апельсин, или вы пришли сравнить свои знания с видением режиссера, и вы все равно ошибетесь, если что-то загадаете. Филипп Григорьян идет своим путем: сначала погружаясь в роман, затем разбирая его на части, он добавляет туда свои юношеские впечатления от фильма Кубрика, взбалтывает, основой берет биографию автора, которая действительно уникальна и отвечает на многие вопросы, и сшивает все это по-своему. Выходит что, увидите на сцене театра Наций.

Филипп Григорьян в своих спектаклях всегда еще и художник, а на других сценах, в других проектах он может выступать только как художник или перформер. В одном из интервью режиссер говорит, что задумка спектакля готова, когда готова сценография. Поэтому ему задолго до начала репетиций было понятно, что не будет никакого фильма, и не будет никакого романа.

Первые десять-пятнадцать минут тишины, это я так для себя условно назвала начало спектакля, а кажется, что все вокруг сейчас завизжит. На пасторальном сценографическом полотне (травка, коттеджик, свет в окошке, писатель пишет, жена приходит домой), эдакая приторная приглаженная мещанская лужайка, разворачивается жуткая картина насилия. От треников и так с детства передергивало, а тут… прочно вбит теперь этот образ в ассоциативный ряд неприятных картин. Насилие, как тема спектакля. Насилие – опасное поле для экспериментов. Насилие не только физическое. Но с физического спектакль начинается.

Кроме темы в романе есть еще особенность – язык-надсат. Это стиляжный русский язык 50-х годов, который Берджесс привез из России. При адаптации романа на русский, для постановки спектакля режиссер и драматург использовали Google-транслейт, чтобы добиться эффекта «корявости» языка. Прогоняя куски текста через переводчик, они затем разбавляются детскими стихами и различными цитатами. «Если ты порвал подряд книжицу и мячик…» таким образом в спектакле превращается из обычного стишка в некий хоррор-лозунг, который может преследовать по ночам, после посещения видео-салона с VHS-кассетами и первыми, переведенными одним загробным голосом, «Звездными войнами». Персонаж из них тоже появится на сцене, и пройдет по крыше, теряя по пути своего монолога силу, превращаясь из монстра в ребенка. Это раздвоившийся главный герой Алекс (Воображаемый в исполнении Александра Новина). Алекс же Реальный, и вот они те самые треники, часть спектакля живущий в отдалении, на тюремной койке вне жилого и обжитого героями пространства сцены, это актер Антон Ескин.

Писатель, хозяин аккуратненького дома, он же автор романа в котором происходит насилие, которое происходит на его собственной лужайке его собственной жены (Елена Морозова), в то время как он работает — роман печатает, он же чуть позже и один из Родителей Алекса, – все это играет актер Андрей Смоляков. Здесь работы для актера много, и такой разной, что можно только порадоваться за возможности современного нашего театра. Что задумано было режиссером, и что удалось воплотить к премьере сказать вам не смогу, но эта роль требует каких-то сверх-усилий, а потому и смотреть будет точно интересно, и с удачным кастингом можно поздравить театр. Не хватило, мне лично, градуса сумасшествия некоего, который у героя все это пережившего или через себя пропустившего должен, наверное, зашкаливать. И тут, к слову о незаменимых, только одна фамилия актерская пришла на ум: Девотченко Алексея.

Ничто не избавит вас от боли после потери любимого человека. Какими бы сильными мы не были, как бы не пытались, шрамы останутся навсегда. Последствия насилия, как физического, так и любого другого, поле /здесь лужайка/ для исследования. Поэтому, собираясь на этот спектакль, настраивайтесь на серьезный разговор.

© Анастасия Вильчи