index-art

Выставка «Иконы 90-х»
в Центре фотографии имени братьев Люмьер

Неверно считать, будто девяностые начались 1 января 1990 года. Начались они 8 апреля 1986 – именно в этот день Горбачев впервые произносит роковое «Перестройка». Это слово выпускает на свободу затаенные желания миллионов людей – поднимается цунами невиданной силы. Энергия масс, подобно волнам, стирающим с лица земли города, разрушает целое государство. Этого мало – повсюду закипает бурная деятельность, десятилетиями запрещенная и отрицаемая. Но действие ради действия, а не ради цели провоцирует только хаос. Новая идеология описывается двумя словами – «можно все» – и это, пожалуй, причина того, что если «девяностые», то «лихие».

Но запас энергии исчерпаем. Карнавал вседозволенности завершился к тому моменту, когда президентом объявили Путина. Сам он тут не при чем – просто участники этой феерии переутомились и ушли на покой, предпочли увеселения более безобидные и тихие. Но периоду девяностых, овеянному флером оголтелой свободы, отныне отведена была роль национального фетиша.

Не берусь судить, хорошо это или плохо, но девяностые – это уже бренд. Малиновые пиджаки, сквоты, «дорогие россияне», группа «Комбинация» – у любого русского человека все эти понятия вызывают ностальгию. Таким образом, новая выставка Центра фотографии имени братьев Люмьер популярна не потому, что снимки имеют высокую художественную ценность или их авторы признаны гениями фотоискусства. Вопрос мастерства отходит на второй план – зрителя интересует возможность в очередной раз «вспомнить все». Рискну предположить, что фразы, которыми посетители перебрасываются на выставке, иной раз дают в культурологическом плане больше, чем собственно изображения.

Фотопортрет Сергея Зверева

Белокурая девушка (25): Господи, Зверев.

Брюнетка (25): Смотри, даже нос еще нормальный.

Белокурая девушка: Типа, не резали еще?

Брюнетка: Ну да, у него же там миллион операций было. Вот вроде красивый парень был, а теперь страшенный – пипец.

Фотопортреты Джуны Давиташвили, Кашпировского, Чумака

Женщина бальзаковского возраста: Ну эти два шарлатаны, а Джуна правда вылечивала.

Женщина с веером (40): Тоже шарлатанка. Даже сына не спасла.

Женщина бальзаковского возраста: Ну нет… это не значит ничего. Просто, видимо, Бог забрать решил ее сына. Никакой экстрасенс – вообще никакой – тут не поможет.

Фотопортрет Собчака (в окружении помощников, среди которых Путин)

Тинейджер (18): Е-мое, Путин.

Друг тинейджера (18): Покажь, где?

Тинейджер: Да вон… написано даже – Путин.

Друг тинейджера: Блин, такой шкет вообще…

Фотопортрет Тины Канделаки

Девушка-хипстер (20): Ааа, я узнала, узнала! Это Канделаки!

То ли девушка, то ли парень (20): Господи, она в чем одета вообще?! Трешак…

Девушка-хипстер: Оу… Скажи «спасибо», что не сарафан в горошек…

Фотопортрет Елены Кондулайнен

Дама в жилете(55): Боже правый, это что у нее, грудь виднеется?

Кавалер с тростью (65): Да что грудь, вон все платье прозрачное.

Дама в жилете: Скажешь тоже – платье! Хламидомонада какая-то, а не платье…

Фотопортрет Кирсана Илюмжинова (он открывает автогонки)

Послушный сын (12): А это автогонщик, да?

Хорошая мать (35): Нуу… да нет, это чиновник вообще-то…

Послушный сын: А почему он одет как автогонщик?

Хорошая мать: Нуу… ну это как хобби. Ну у нас так принято…

Фотопортреты балерин Волочковой и Лопаткиной

Серьезный парень (30): Ща… че за Лопаткина?

Парень в солнцезащитных очках (30): Балерина такая.

Серьезный парень: Балерина? Чет не знаю… Волочкову знаю, эту нет…

Парень в солнцезащитных очках: Да эта голая не фоткалась, вот и не знаешь.

Каждая фотография что-то значит для нас, по поводу каждой мы можем высказаться. Поделиться своими соображениями, рассказать, что это за женщина рядом, вспомнить какой-нибудь факт из жизни звезды. «Иконы 90-х» – это ведь и о нас с вами, ведь это мы провозгласили этих людей иконами…