index-art

Героиня Ирины Купченко говорит о себе: «я педагог с сорокалетним стажем» – и то же может о себе сказать сама Купченко, лет сорок играющая школьных учительниц, почти не меняясь при этом внешне, но меняя режиссеров от Авербаха до вот Петрухина – динамика не сказать чтоб положительная, но как ни странно, там, где скорее всего настоящий большой художник, зацикленный на оттачивании совершенства художественной формы, провалился бы, не отличающийся избытком вкуса, таланта, да и профессиональных умений режиссер добивается поразительно эффекта: фильм, конечно, бесконечно далек от шедевра – но необычайно любопытен во многих отношениях.

Петрухин грубо, без оглядки на элементарные художественные законы, не говоря уже про житейскую логику (с точки зрения бытовой достоверности к «Училке» лучше близко не подходить, в школе даже звонки ни разу не звенели, в том числе перед началом урока), грубо – но на свой лад круто, надо признать – замешивает фарс и триллер, драму и памфлет, размышления и пропаганду. Училка, на удивление запросто переходя от пафосных интеллигентских пошлостей и глупостей (дети мало знают, недостойны воевавших отцов и дедов, все революции делались неграмотной молодежью, от Великой французской до Майдана) к натужной, но не менее пафосной блатной фене («я девяностые пережила!»), проводит опрос под дулом пистолета по всему курсу новейшей истории, начиная с царского отречения 1917 года. При том что пистолет она упускает и он постоянно переходит из одних ученических рук в другие – а суповой набор для 11А в фильме оригинальностью не отличается: задира, весельчак, зубрила, неформалка-готка и т.д. Одновременно с этим мелкий вундеркинд, освобожденный от физкультуры и первым заметивший шум из запертой классной комнаты, настраивает на директорском компьютере трансляцию с установленной в классе веб-камеры.

Как училка, считавшая одиннадцатиклассников неучами, убедилась, что все они в той или иной степени неглупые, думающие, самостоятельные люди, так и я, несмотря на все предубеждения против Петрухина, посмотрел на него иначе, чем прежде, и для себя считаю, что «Училка» намного интереснее близкого к идеалу «Брата Дэяна» Бакурадзе, к примеру. Она даже интереснее своего французского аналога (не будем считать, что прототипа) – Изабель Аджани воплотила определенный тип характера во вполне конкретной житейской ситуации, тогда как персонаж Купченко – одновременно и монстр, и резонер, но прежде всего – условная функция, надуманный прием, позволяющий авторам накрутить на частную проблему такое количество общих вопросов, что по ходу режиссер и актеры «путаются в показаниях». Под конец озвучены уже все возможные и невозможные «правильные» слова о «великой стране», о ее «прекрасном солнечном будущем» (да-да, где у французов – трагически неразрешимые противоречия, там у русских – очередная «заря востока»), о том, «как нам обустроить Россию, переумнить Запад и реорганизовать рабкрин» уже прочитан в формате «буриме», а учительским сленгом выражаясь, «по цепочке» гумилевский «Жираф», а фильм все никак не может завершиться – последние двадцать, а то и тридцать минут легко отрезать, чисто механически, и концепция не станет менее внятной, до того она разжевана – словно в школе для дебилов. Но ведь в том и весь прикол, что на взгляд авторов, школьникам-неучам – а «школа» и «класс» выступают, разумеется, прозрачной аллегорией «страны» и «народа» – нужен пистолет перед носом, чтоб сделать «единственно правильный», а главное, «осознанный» и «свободный» – «исторический» – выбор. Так что ничего не случилось, никакого теракта не было – «ложный вызов», говорит спецназовец.

Помимо Купченко кастинг для проекта Петрухина слишком предсказуемый: в роли директрисы – жена режиссера, неизменная Анна Чурина (но стоит отдать ей должное – это ее серьезная актерская удача), за спецназовца – воцерковленный мачо Андрей Мерзликин. Невнятная и наиболее фантастичная сюжетная линия связана с телекорреспонденткой Асей (столь же неказистая роль Алисы Гребенщиковой): ну про то, как свободная пресса благополучно работает у захваченной террористами школы, говорить излишне – если, допустим, школы от террористов в РФ, бывало, освобождали еще и не такими дикими способами, как у Петрухина показано, то телевидения похожего в русской природе просто не водится – журналистка то выявляет «коррупционные схемы» и разоблачает директрису (поборы на пластиковые стекла), то цинично хохочет, болтая по телефону, пока мимо проносят бездыханное тело ветерана педагогической деятельности, то проповедует на камеру патриотические ценности, уточняя, что в эфир все равно не пустят.
Главный сюрприз фильма и самое загадочное в нем существо – Лия Павловна в исполнении Розы Хайруллиной, непонятно кто это вообще, то ли завуч, то ли замдиректора, на вопрос спецназовца: «вы директор?» Лия Павловна отвечает: «я рядом». Делает Хайруллина у Петрухина ровно то же, что и всегда – произносит как будто малозначащие фразы бесстрастным быстрым говорком. И это становится ее мини-бенефисом внутри картины, изначально задавая вроде бы драматической и чуть ли не криминальной истории комедийный, фарсовый контрапункт: в дурацком костюмчике («нельзя одеваться так безвкусно!» – пеняет Лии Павловне Агнесса Андреевна в самом начале фильма), с неиссякаемым запасом конфет «Рот фронт» и присказок типа «но пасаран!», она вроде бы ничего не значит совсем – но, пожалуй, как и впроброс брошенная спецназовцев реплика «за двадцать пять лет ничего не изменилось» персонаж Хайруллиной – наиболее значим при восприятии картины.

Вячеслав Шадронов